1. Коммент. ст. является первой из пяти статей главы 69 ГК, посвященных лицензионным договорам. Во всех последующих главах части четвертой ГК (кроме главы 77) также имеются специальные статьи о лицензионных договорах, в которых либо просто повторяются общие положения главы 69 ГК, либо содержатся дополнительные положения о лицензионных договорах, отражающие специфику предоставления прав на использование отдельных объектов охраны.
2. В абз.1 п.1 содержится общее легальное определение лицензионного договора, в котором отражена его сущность - предоставление пользователю (лицензиату) конкретных прав по использованию результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации с сохранением за правообладателем (лицензиаром) самого исключительного права.
Абзац 2, в сущности, не содержит новой информации, а лишь разъясняет положение, согласно которому лицензиат приобретает право на использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации в пределах, предусмотренных договором. Иначе говоря, лицензиат получает возможность использовать объект охраны только в пределах тех прав и теми способами, которые предусмотрены лицензионным договором.
Данная формулировка не должна пониматься слишком буквально, т.е. так, что права лицензиата могут ограничиваться только предоставленными ему правами и разрешенными способами использования объектов охраны. Лицензионный договор может ограничивать возможности лицензиата по использованию результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации также иными пределами, в частности сроком, территорией, объемом использования (производства), возможностью производить лишь определенные виды продукции или оказывать конкретный вид услуг и т.п.
В отличие от ст.1234 ГК в коммент. ст. подчеркивается, что права по использованию результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, прямо не указанные в лицензионном договоре, считаются не предоставленными лицензиату. Это означает, что по лицензионному договору невозможно передать права по использованию охраняемых объектов теми способами, которые могут появиться в будущем. Поэтому даже если в лицензионном договоре будет указано, что лицензиар предоставляет лицензиату права на использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации всеми возможными способами, в том числе теми, которые могут появиться в будущем, в действительности лицензиат получит права на использование объекта охраны только теми способами, которые предусмотрены законом на момент заключения договора.
3. Как и договор об отчуждении исключительного права, лицензионный договор может быть как реальным, так и консенсуальным (см. коммент. к ст.1234 ГК). Кроме того, он может быть взаимным либо односторонним, возмездным либо безвозмездным (см. коммент. к п.5 коммент. ст.).
4. Требования к форме лицензионного договора, а также последствия ее несоблюдения являются в целом такими же, что и требования к форме договора об отчуждении исключительного права и последствия ее несоблюдения (см. коммент. к ст.1234 ГК). Единственное различие состоит в том, что Кодексом могут предусматриваться отступления от письменной формы договора. Например, договор о предоставлении права использования произведения в периодическом печатном издании может быть заключен в устной форме (п.2 ст.1286 ГК), а лицензионный договор в отношении программы для ЭВМ или базы данных - в форме так называемой оберточной лицензии (см. п.3 ст.1286 ГК и коммент. к ней).
В случаях, предусмотренных законом, предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации по лицензионному договору подлежит государственной регистрации.
5. В первом предложении п.3 подчеркивается, что в лицензионном договоре должна быть указана территория, на которой допускается использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, а во втором отмечается, что при отсутствии такого указания лицензиат вправе осуществлять их использование на всей территории Российской Федерации.
Нетрудно заметить, что подобная формулировка страдает внутренним противоречием, поскольку, с одной стороны, требуется указание в договоре на территорию действия предоставленных лицензиату прав, а с другой стороны, невыполнение сторонами данного требования не влечет каких либо негативных правовых последствий. Такой же юридико-технический недостаток имел п.1 ст.31 Закона об авторском праве, которому составителями проекта части четвертой ГК справедливо был придан более общий характер, но который не был при этом избавлен от внутреннего противоречия.
Условие о территории, на которой допускается использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, с очевидностью является обычным, а не существенным условием лицензионного договора.
6. Территория, на которой допускается использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации на основании лицензионного договора, может совпадать с территорией действия самого исключительного права на конкретный результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации либо может быть сужена по сравнению с ней. Например, лицензия, выданная обладателем евразийского патента, действующего на территории всех стран - участниц Евразийской патентной конвенции, может разрешать использование запатентованной разработки только на территории одной или нескольких из этих стран.
Следует учитывать, что в отдельных случаях положение о том, что при отсутствии в договоре указания о территории действия лицензионных прав они считаются действующими на территории всей Российской Федерации, является неприменимым. Так, лицензионный договор, предусматривающий использование результата интеллектуальной деятельности в составе сложного объекта, считается заключенным в отношении всей территории действия соответствующего исключительного права, если договором не предусмотрено иное (абз.3 п.1 ст.1240 ГК).
7. Срок, как и территория действия лицензионных прав, не относится к существенным условиям лицензионного договора. Если срок в договоре не указан, предполагается, что права предоставлены на пять лет, если законом не предусмотрено иное. Например, согласно п.2 ст.1469 ГК лицензионный договор о предоставлении права использования секрета производства может быть заключен как с указанием, так и без указания срока его действия.
Естественно, что срок лицензионного договора не может превышать срока действия самого исключительного права. Если лицензия предоставлена на более продолжительный срок, ее юридическая сила будет ограничена пределами действия исключительного права.
8. Прекращение исключительного права независимо от того, по какой причине это произошло, влечет за собой прекращение лицензионного договора. Коммент. ст. не регулирует вопрос о последствиях досрочного прекращения лицензионного договора в связи с прекращением самого исключительного права. Если это произошло по причинам, зависящим от лицензиара, он по общему правилу должен нести ответственность перед лицензиатом.
От досрочного прекращения исключительного права следует отличать признание исключительного права недействительным. Известно, что признание юридического факта недействительным в отличие от его прекращения на будущее время всегда действует с обратной силой. Поэтому по логике вещей признание недействительным исключительного права должно влечь, как следствие, и недействительность лицензий, предоставленных на базе такого мнимого исключительного права. Однако применительно к лицензиям на использование изобретения, полезной модели и промышленного образца (п.4 ст.1398 ГК), селекционного достижения (п.3 ст.1441 ГК) и товарного знака (п.6 ст.1513 ГК) Кодекс предусматривает, что они сохраняют действие в той мере, в какой они были исполнены к моменту признания исключительного права недействительным.
Данное решение, призванное, по-видимому, упростить взаимоотношения сторон, является достаточно спорным и во всяком случае должно было быть единым для всех лицензионных договоров.
9. В соответствии с п.5 коммент. ст. лицензионный договор может быть как возмездным, так и безвозмездным. На то, что договор является безвозмездным, должно быть прямо указано в договоре, поскольку в противном случае он предполагается возмездным, а в связи с отсутствием цены будет считаться незаключенным.
Стороны свободны в определении цены лицензионного договора и могут устанавливать ее различными способами, в том числе путем закрепления в договоре порядка ее определения. Некоторые из возможных форм лицензионного вознаграждения перечислены в абз.2 п.5 коммент. ст.
10. Введенный Федеральным законом от 12 марта 2014 года N 35-ФЗ п.5.1 не допускает безвозмездное предоставление права на использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации в отношениях между коммерческими организациями. Данный запрет основывается на норме, запрещающей заключение договоров дарения между коммерческими организациями (ст.575 ГК).
Однако, как следует из коммент. п., действие этого запрета распространяется лишь на такие лицензии, которые выдаются на территорию всего мира и на весь срок действия исключительного права на условиях исключительной лицензии. В сущности, выдача такой лицензии мало чем отличается от безвозмездного отчуждения исключительного права, которое в отношениях между коммерческими организациями запрещено ст.1234 ГК. Следовательно, заключение безвозмездных лицензионных договоров, предусматривающих иные условия, между коммерческими организациями законом не запрещено.
Данное решение представляется по меньшей мере спорным, а его юридико-техническое воплощение в законе явно неудачным. Во-первых, не очень понятно, на чем основывается это исключение из правила ст.575 ГК, запрещающего дарение между коммерческими организациями. Во-вторых, очевидно, что лицензии в отношении некоторых результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации не могут выдаваться на территорию всего мира. В-третьих, запрет в том виде, как он сформулирован, может быть легко обойден, например, путем исключения из лицензии территории некоторых стран или незначительного сокращения срока действия лицензии по сравнению со сроком действия исключительного права и т.п.
10. Пункт 6 коммент. ст. посвящен такому существенному условию лицензионного договора, как его предмет. Под последним в статье понимается результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, право использования которых предоставляется по договору. Это едва ли верно с теоретических позиций, поскольку по лицензионному договору все-таки предоставляются права на использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, а не сами объекты охраны. Правильнее считать предметом лицензионного договора именно разрешенные лицензиату способы использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, т.е. конкретные права по их использованию.
Как бы то ни было, в лицензионном договоре должны быть названы и способы использования, и конкретный результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, в отношении которого могут применяться эти способы.
11. Пункт 7 коммент. ст. указывает на то, что смена обладателя исключительного права не оказывает влияния на лицензионный договор, заключенный предшествующим правообладателем. Иначе говоря, новый правообладатель связан условиями лицензионного договора и не может требовать его расторжения или изменения его условий, ссылаясь на то, что он не знал об этом договоре. Он вправе предъявить претензию лишь отчуждателю исключительного права, который не предупредил его о заключенном им лицензионном договоре.
К новому обладателю исключительного права с момента перехода к нему исключительного права переходят все права из лицензионного договора, включая право на получение вознаграждения. Что касается задолженности по лицензионным платежам, возникшей до перехода исключительного права, то право на ее взыскание с лицензиата по общему правилу сохранятся за прежним правообладателем, если иное не предусмотрено договором об отчуждении исключительного права или отдельным соглашением сторон.
Правило о следовании лицензионного договора за исключительным правом, однако, не применяется, если исключительное право предшествующего правообладателя признано недействительным с одновременным признанием обладателем этого права другого лица. Данный вывод вытекает из того, что в отношениях прежнего и нового правообладателя отсутствует правопреемство.