Изменения в разделе VI "Международное частное право" третьей части ГК РФ, регулирующем гражданские правоотношения, осложненные иностранным элементом, вступают в силу в полном объеме с 01.09.2012.
Сразу оговоримся, что вопросы наследования остались в неизменном виде как для российских, так и иностранных граждан и юридических лиц, что является показателем стабильности данных правоотношений, а также правильной проработки законодателем института наследования в предыдущий период обновления ГК РФ.
В части правового положения физического лица ничего не изменилось, кроме ст.1190 ГК РФ об обратной отсылке, которая исправлена скорее технически, чем юридически, поскольку правовое положение физического лица и ранее не определялось только содержанием ст.ст.1195-1200 ГК РФ, на которые прямо ссылался законодатель.
На наш взгляд, важным процессуальным изменением необходимо признать поправку в абзац 3 пункта 2 ст.1191 ГК РФ, связанную с тем, что на стороны арбитражного процесса больше не ложится бремя доказывания содержания норм иностранного права, их задача - по требованию суда представить сведения о содержании норм иностранного права. Подобной корректировкой устраняется неправильная трактовка понятия бремени доказывания (лат. onus probandi), которое не может быть связано с доказыванием содержания какого-либо правового акта.
В силу ст.65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.
Ранее действовавшая редакция ст.1191 ГК РФ была идентична в части бремени доказывания с содержанием статьи 14 АПК РФ. Вероятно, та же участь постигнет ст.14 АПК РФ и аналогичная норма со временем также изменится.
Полагаем, что суд должен самостоятельно и независимо от сторон устанавливать содержание норм иностранного права и разрешать возникшие споры. Кроме того, при применении норм иностранного права арбитражный суд устанавливает содержание этих норм в соответствии с их официальным толкованием, практикой применения и доктриной в соответствующем иностранном государстве и вправе привлекать экспертов в области иностранного права, обращаться к другим компетентным органам и организациям за содействием (ст.14 АПК РФ), которые по определению, в отличие от сторон и других лиц, участвующих в деле, не заинтересованы в исходе дела. Суд не может допускать ошибки из-за искажения содержания иностранного правового акта стороной спора, действующей с очевидной заинтересованностью и реализующей принцип состязательности в процессе. Отметим, что ограничение разумными сроками обязанности суда в установлении содержания норм иностранного права в конечном итоге дает право применять нормы российского права.
Изменения, внесенные в статью 1192 ГК РФ, адаптировали ее к международному частному праву, в котором присутствует разновидность императивной нормы - нормы непосредственного применения.
В соответствии со статьей 53 Венской конвенции о праве международных договоров 23.05.69 императивная норма (лат. jus cogens) определена как принимаемая и признаваемая международным сообществом государств, отклонение от которой недопустимо. Учитывая, что международное право не столь категорично, законодатель заменил термин императивной нормы, тяготеющей больше к публичному праву, на норму непосредственного применения.
Понятие "норма непосредственного применения" связано с содержанием пункта 1 и 2 ст.2, ст.7 ГК РФ и ст.15 Конституции РФ, согласно которым международные договоры РФ применяются непосредственно к определению правового положения участников гражданского оборота, основаниям возникновения и порядку осуществления права собственности и других вещных прав, прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальных прав), к регулированию договорных и иных обязательств, а также к другим имущественным и личным неимущественным отношениям, основанным на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников, а также к неотчуждаемым правам и свободам человека и другим нематериальным благам. Кроме того, непосредственность применения также связана с приоритетом международных договоров РФ над внутренним законодательством и включением их в национальную правовую систему.
Отметим, что в оговорке о публичном порядке (ст.1193 ГК РФ), определяющей исключительные случаи неприменения нормы иностранного права, теперь наряду с явными противоречиями публичному порядку (основам правопорядка) необходимо будет учитывать характер отношений, осложненных иностранным элементом для обоснования применения нормы российского права. Иными словами, законодатель не ставит безоговорочно публичный интерес выше частного, подталкивая суды искать баланс между ними.