26. Заявитель утверждал, что, во-первых, конфискация была незаконной, с одной стороны, потому, что статья 188 Уголовного кодекса не предусматривала конфискации в качестве наказания за контрабанду, а с другой стороны, статья 81 Уголовно-процессуального кодекса позволяла властям конфисковать только денежные средства, полученные преступным путем, в то время как деньги, изъятые у него, получены в качестве законной выручки от продажи квартиры покойной матери в г.Баку. Заявитель указывал, что не был судим и не подозревался в совершении преступлений, поэтому Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности в данном деле не применима. Кроме того, он утверждал, что конфискация возложила на него несоразмерное бремя, особенно с учетом того, что он был наказан судимостью и условным сроком лишения свободы.
27. Власти Российской Федерации утверждали, что перевозившиеся заявителем денежные средства были орудием преступления и вещественным доказательством по делу. Они были конфискованы в соответствии с пунктом 1 части 3 статьи 81 Уголовно-процессуального кодекса и практикой Верховного Суда по делу Петренко. Это решение не противоречило принципам международного права и, в частности, статье 12 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности, которая предусматривает возможность "конфискации дохода от совершения преступлений и имущества, оборудования и других средств, используемых или предназначавшихся для совершения преступлений". Конфискация имела законную основу, и заявитель мог ее предвидеть.