Дело "Штукатуров против России" [SHTUKATUROV V. RUSSIA] (жалоба N 44009/05)

2. Применение общих принципов к настоящему делу

69. Не оспаривается, что заявитель не знал о подаче его матерью заявления о признании его недееспособным. Ничто не указывает на то, что суд известил заявителя proprio motu о судебном заседании (см. выше, пункт 10 настоящего постановления). Далее, как следует из заключения комиссии врачей-психиатров от 12 ноября 2004 года (см. выше, пункт 13 настоящего постановления), заявитель не сознавал, что подвергается судебно-психиатрической экспертизе. Суд приходит к выводу, что заявитель не имел возможности в какой-либо форме принять участие в разбирательстве дела в Василеостровском районном суде г.Санкт-Петербурга. Остается определить, было ли это, при данных обстоятельствах, совместимо с требованиями статьи 6 Конвенции.

________________

Proprio motu (лат.) - буквально "собственным движением"; по собственному побуждению, по своей инициативе.

70. Государство-ответчик утверждало, что решения, принятые национальным судьей, были законными с точки зрения национального законодательства. Однако основным вопросом жалоб является не законность производства по делу по нормам национального законодательства, а его "справедливость" с точки зрения Конвенции и прецедентной практики Европейского Суда.

71. В ряде ранее рассмотренных дел (касающихся принудительной госпитализации) Европейский Суд подтверждал, что душевнобольным должна быть предоставлена возможность быть выслушанными лично или, при необходимости, через ту или иную форму юридического представительства - см., например, упомянутое выше постановление Европейского Суда по делу "Винтерверп против Нидерландов", § 79. В деле "Винтерверп против Нидерландов" вопрос стоял о свободе заявителя. Однако в настоящем деле исход судебного разбирательства был не менее важен для заявителя: стоял вопрос о его личной самостоятельности почти во всех сферах жизни, в том числе о возможном ограничении его свободы.

72. Далее Европейский Суд отмечает, что заявитель играл двойную роль в судебном разбирательстве: он был заинтересованным лицом и, в то же время, основным объектом судебного исследования. Его участие было, следовательно, необходимым не только для того, чтобы дать ему возможность представить свою собственную позицию по делу, но и для того, чтобы позволить судье составить свое собственное мнение о психическом состоянии заявителя (см., mutatis mutandis, постановление Европейского Суда от 10 мая 2007 года по делу "Ковалев против России" (жалоба N 78145), § 35-37).

73. Заявитель действительно имел проблемы психиатрического характера. Однако, как следует из материалов дела, несмотря на свое психическое заболевание, он был относительно самостоятельной личностью. При таких обстоятельствах судье был совершенно необходим хотя бы краткий визуальный контакт с заявителем и, предпочтительно, его допрос. Европейский Суд приходит к выводу, что решение судьи рассмотреть дело на основе письменных доказательств, без личного присутствия и заслушивания заявителя, было неоправданным и являлось нарушением принципа состязательности судебного разбирательства, закрепленного в пункте 1 статьи 6 (см. постановление Европейского Суда от 18 марта 1997 года по делу "Мантованелли против Франции" [Mantovanelli v. France], Сборник постановлений и решений Европейского Суда по правам человека [Reports of Judgments and Decisions] 1997-II, § 35).

74. Европейский Суд исследовал довод государства-ответчика о том, что представитель психиатрической больницы и районный прокурор участвовали в судебном заседании при рассмотрении дела по существу. Однако, по мнению Суда, их присутствие не обеспечило подлинную состязательность судебного разбирательства. Представитель психиатрической больницы действовал от имени своего учреждения, которое готовило отчет и которое было указано в судебном решении как "заинтересованное лицо". Государство-ответчик не объяснило роль прокурора в судебном разбирательстве. Во всяком случае, из протокола судебного заседания следует, что и прокурор, и представитель психиатрической больницы были пассивны в ходе судебного заседания, которое, кроме того, продолжалось всего 10 минут.

75. Наконец, Европейский Суд вновь подтверждает, что он должен всегда оценивать производство по делу в целом, включая вынесение решения по делу вышестоящим судом (см. постановление Большой Палаты Европейского Суда от 19 декабря 2001 года по делу "С.G.. против Соединенного Королевства" [С.G.. v. the United Kingdom] (жалоба N 43373/98), § 35). Суд отмечает, что в настоящем деле жалоба заявителя была возвращена без рассмотрения на том основании, что заявитель признан недееспособным (см. выше, пункт 41 настоящего постановления). Вне зависимости от того, было ли такое возвращение этой жалобы без рассмотрения допустимым по Конвенции, Суд лишь отмечает, что судебное разбирательство завершилось вынесением решения суда первой инстанции от 28 декабря 2004 года.

76. Европейский Суд заключает, что при обстоятельствах настоящего дела разбирательство в Василеостровском районном суде г.Санкт-Петербурга не было справедливым. Следовательно, по делу властями государства-ответчика было допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции.