58. В своих представлениях в Европейский Суд государство-ответчик утверждало, что весь срок содержания заявителя под стражей соответствовал нормам национального законодательства и произвола допущено не было. Государство-ответчик далее указало, что ввиду истечения 8 сентября 2000 года максимально допустимого срока содержания заявителя под стражей (восемнадцать месяцев), а также ввиду того обстоятельства, что заявителю требовалось дополнительное время для ознакомления с многотомным делом, национальные суды продлили срок содержания его под стражей на шесть месяцев. В частности, 23 августа 2000 года председатель Омского областного суда согласился с ходатайством прокурора Омской области и продлил срок содержания заявителя под стражей еще на шесть месяцев. Это постановление председателя областного суда было впоследствии отменено судом кассационной инстанции, поскольку оно было вынесено в нарушение требований Уголовно-процессуального кодекса РСФСР. Однако, отменяя постановление от 23 августа 2000 года, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации решила, что заявитель должен оставаться под стражей на период нового рассмотрения уголовного дела в его отношении. 19 января 2001 года и 3 мая 2001 года национальные суды подтвердили законность продления срока содержания заявителя под стражей, санкционированного с целью предоставить заявителю время для ознакомления с материалами дела. Государство-ответчик отметило, что заявитель сделал все возможное, чтобы затянуть время ознакомления с материалами уголовного дела. Для подтверждения государство-ответчик приложило к своим состязательным бумагам детальный график ознакомления с материалами дела на период с мая по сентябрь 2000 года.
59. Государство-ответчик заявило, что последующее постановление о продлении срока содержания заявителя под стражей было вынесено 10 июля 2001 года в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса РСФСР. 1 июля 2002 года вступил в действие новый Уголовно-процессуальный кодекс, и содержание заявителя под стражей продлевалось с регулярными интервалами в соответствии с нормами, содержащимися в этом Кодексе. 17 апреля 2003 года Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации вынесла определение об освобождении заявителя из-под стражи. Понадобилось пять суток, чтобы доставить копию этого определения в г.Омск, расположенный более чем в 2500 километров от г.Москвы. Других средств ускорения доставки не было, поскольку иные средства не гарантировали бы подлинность текста определения. Заявитель был освобожден из-под стражи 21 апреля 2003 года.
60. В своих представлениях в Европейский Суд заявитель утверждал, что 17 августа 2000 года, за двадцать два дня до истечения максимально допустимого срока его содержания под стражей (восемнадцать месяцев), он и его адвокат закончили ознакомление с материалами дела и сделали соответствующую запись в графике. Ввиду этого обстоятельства не имелось никаких законных оснований для продления срока содержания заявителя под стражей на дополнительные шесть месяцев. Государство-ответчик не представило никаких доказательств, свидетельствующих о том, что заявитель знакомился с материалами дела после 17 августа 2000 года.
61. Заявитель далее указал, что в период времени с 8 марта 2001 года по 1 июля 2002 года он содержался под стражей без какого-либо вынесенного на этот счет постановления. Кроме того, его содержание под стражей в период времени с 17 по 21 апреля 2003 года не имело никаких законных оснований. Государству-ответчику необходимо было принять меры к тому, чтобы обеспечить освобождение заявителя из-под стражи в тот же день, когда Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации вынесла свое определение по данному вопросу. В любом случае копия определения от 17 апреля 2003 года была отправлена обычной почтой и доставлена в г.Омск 27 апреля 2003 года. Заявитель был освобожден из-под стражи 21 апреля 2003 года, потому что его адвокату была вручена копия этого определения в г.Москве, и он привез ее в г.Омск.