К сожалению, я не могу согласиться с выводом большинства судей по настоящему делу, что властями государства-ответчика по делу было допущено нарушение требований статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, по следующим основаниям:
17 января 2005 года компания-заявитель заключила с администрацией г.Хабаровска соглашение об урегулировании спора. В данном соглашении компания-заявитель недвусмысленно согласилась "отказаться от всех иных денежных претензий <...>".
По моему мнению, если компания-заявитель пожелала бы вести дело по своей жалобе в Европейский Суд (особенно ввиду того обстоятельства, что ее интересы представлял адвокат), этот пункт был бы исключен из соглашения. С моей точки зрения спор был урегулирован во всей своей полноте достигнутым компромиссом.
Причина, по которой я пришла к такому заключению, состоит в том, что статья 37 Конвенции предоставляет лучшие основания для принятия решения в данном деле. Статья 37 была включена в Конвенцию для того, чтобы предоставить Европейскому Суду свободу усмотрения в широких рамках, когда становится очевидным, что обстоятельства дела выявляют ситуацию, в которой тот или иной заявитель добился удовлетворения своих основных жалоб в национальных судах.
Представляется, что принятие иного решение по настоящему делу было бы чрезмерным формализмом и актом, противоречащим духу статьи 37 Конвенции. Было бы трудно объяснить внешнему миру, почему Европейский Суд - после установления того обстоятельства, что заявитель отказался от всех иных денежных требований к России в рамках соглашения, добровольно заключенного обеими сторонами, - решил продолжить рассмотрение жалобы, которая на самом деле является в настоящее время абстрактной.
Перевод с английского языка.
Журнал "Права человека.
Практика Европейского Суда
по правам человека"
Электронный текст документа
подготовлен ЗАО "Кодекс" и сверен по:
Права человека.
Практика Европейского Суда
по правам человека,
N 3, март, 2008 год