32. Что касается компенсации материального ущерба, то компания-заявитель требовала выплатить ей сумму в размере 5230498 рублей в качестве процентов с суммы задолженности, взысканной решением суда, за период с 12 октября 2000 года по 19 января 2005 года, рассчитанных по предельной годовой процентной ставке Центрального банка России. Компания-заявитель дополнительно требовала выплатить ей сумму в размере 21254902 рубля, что представляет собой текущую стоимость снесенного помещения компании за вычетом суммы, взысканной решением суда, сумму в размере 320157 рублей в качестве возмещения сумм налогов, которые она выплатила в связи с взысканием судом задолженности в ее пользу, и сумму в размере 1589124 рубля в качестве возмещения сумм налогов, которые она должна будет выплатить с сумм, присужденных Европейским Судом. Учредители компании-заявителя также требовали выплатить каждому из них сумму в размере 10000 евро в качестве компенсации причиненного им морального вреда.
33. Государство-ответчик сочло, что установление Европейским Судом факта нарушения Конвенции само по себе будет достаточной справедливой компенсацией. В любом случае, указало государство-ответчик, компания-заявитель могла требовать выплаты процентов только за период с 1 по 19 января 2005 года. Между предполагаемыми нарушениями Конвенции и остальными требованиями компании-заявителя о выплате ей компенсации материального ущерба нет никакой причинно-следственной части. Компания-заявитель не представила в Европейский Суд никаких требований о выплате ей компенсации причиненного морального вреда, при том, что требования по этой части, представленные учредителями компании, не имеют отношения к делу.
34. Европейский Суд отмечает, что в настоящем деле он установил нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в том, что судебное решение, вынесенное в пользу компании-заявителя, было исполнено только после значительной задержки. В этой связи Европейский Суд напоминает, что адекватность компенсации была бы снижена, если надлежало бы выплатить ее без учета различных обстоятельств, могущих уменьшить ее сумму, таких как затянувшаяся задержка в исполнении судебного решения (см. вышеупомянутое постановление Европейского Суда по делу "Рейнбах против России", § 35, с дополнительными ссылками на прецеденты). Принимая во внимание то обстоятельство, что государство-ответчик не оспорило метод расчетов, примененный компанией-заявителем, Суд согласен с требованиями компании-заявителя в отношении процентов, наросших на задолженность, взысканную решением суда. Европейский Суд отмечает, однако, что судебное решение, вынесенное в пользу компании-заявителя, вступило в законную силу 11 апреля 2003 года. По этой причине, Суд присуждает выплатить компании-заявителю сумму в размере 1836233 рубля в качестве процентов, наросших на задолженность, взысканную решением суда, в период с 11 апреля 2003 года по 19 января 2005 года, плюс сумму любых налогов, подлежащих уплате с указанной суммы.
35. Европейский Суд не усматривает причинно-следственной связи между установленным нарушением и требованием компании-заявителя выплатить ей текущую стоимость снесенного помещения компании и возмещение сумм налогов, которые она выплатила в связи с взысканием судом задолженности в ее пользу. Суд поэтому отклоняет остальные требования компании-заявителя о выплате ей компенсации материального ущерба.
36. Требования о выплате компенсации морального вреда были представлены учредителями компании-заявителя. Европейский Суд отмечает, что нарушение было установлено в отношении компании, которая является единственным заявителем по настоящему делу. Ее учредители не являются заявителями, поэтому их требования о выплате им компенсации морального вреда должны быть отклонены.