Экономико-правовой бюллетень, N 7, 2007 год                                                   
Ф.А.Гудков

Общеправовые и специальные аспекты вексельных
правоотношений

1.Основы правового регулирования вексельного
оборота в РФ в современных условиях.

Краткий обзор нерешенных проблем и пробелов в законодательстве

Общие положения  

Современная Россия находится в правовом поле, установленном Женевскими вексельными конвенциями от 07.06.1930, которые были ратифицированы СССР в 1936 году. Как правовые акты международного частного права конвенции имеют для России более высокий приоритет по сравнению с актами внутреннего (национального) законодательства.

Национальное вексельное законодательство России строится в соответствии с Единообразным законом о переводном и простом векселе* (далее - ЕВЗ).

Основополагающими национальными законодательными актами (актами Российской Федерации), регулирующими вексельное обращение, являются Положение "О переводном и простом векселе"** (далее - Положение), и Федеральный закон "О переводном и простом векселе"*** (далее - Закон о векселях).

________________

* Приложение N 1 к Женевской конвенции от 07.06.1930 N 358.

** Утверждено Постановлением СНК и ЦИК СССР от 07.08.1937 N 104/1341.

*** Федеральный закон от 11.03.1997 N 48-ФЗ.

Нормы вексельного законодательства имеют приоритет по отношению к положениям общегражданского законодательства. Общие положения гражданского права и нормы вексельного права соотносятся как общие и специальные.

В компетенцию собственно вексельного законодательства не входит регулирование сделок, лежащих в основании выдачи, передачи или погашения векселей.

Вексельные правоотношения, регулируемые вексельным законодательством, - это те, которые вытекают исключительно из самого векселя и регулируются нормами вексельного законодательства. Однако этот принцип не исключает субсидиарное применение положений иных актов гражданского законодательства к тем вексельным отношениям, которые в рамках вексельного законодательства специально не регулируются.

Гражданское, и в частности вексельное, законодательство не содержит односложного определения, что такое вексель*. В ЕВЗ и в Положении** понятие (определение) векселя как вида документа вводится через установление его содержательной части, определяемой совокупностью его реквизитов.

Согласно положениям ст.142 ГК РФ ценные бумаги должны быть составлены с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов. То есть вексель - это документ, форма и содержание которого установлены законом.

Требование ст.4 Закона о векселях о том, что вексель должен быть составлен на бумаге, исключает бездокументарные векселя и векселя в виде электронных документов. То есть современный вексель по законодательству РФ может быть представлен исключительно в виде бумажного (письменного) документа строго определенных законом формы и содержания.

В соответствии со ст.3 Женевской конвенции от 07.06.1930 N 359 форма***, в которой приняты обязательства по простому и переводному векселю, определяется законом той страны, на территории которой эти обязательства были подписаны. Поэтому при оценке формы документов (векселей), составленных (подписанных) на территории РФ, в первую очередь будут применяться правила Положения и Закона о векселях.

________________

* Определение векселя, которое содержится в ст.815 ГК РФ, вряд ли можно признать корректным хотя бы уже потому, что в тексте векселя содержится безусловное обещание (предложение) уплатить определенную сумму и не могут содержаться указаний на то, что он удостоверяет обязательство уплатить полученные взаймы денежные средства.

** Статья 1 ЕВЗ - для переводного и ст.75 Положения - для простого векселя.

*** В данном правовом акте понятием "форма" охватываются требования не только к виду носителя (бумажный), но и к содержанию документа.

Указанные правила отличаются крайней формальной строгостью. Документ, не соответствующий по содержанию требованиям, предъявляемым к реквизитам векселя, не является векселем (статьи 2 и 76 Положения).

Следовательно, применение к воплощенному в документе правоотношению специальных норм вексельного законодательства (и соответственно общегражданских норм о ценных бумагах) поставлено в зависимость от содержания документа и от вида носителя данного документа безотносительно к тому, какую экономическую задачу или юридическую цель преследует оборот этого документа.

В теории ценных бумаг то качество документа, когда его оборот имеет присущие ему правовые последствия только при соблюдении требований к его содержанию, принято называть формализмом или литеральностью.

Если документ по форме отвечает требованиям, установленным названными актами к векселям, то к нему применяются положения законодательства РФ о ценных бумагах, в частности положения вексельного законодательства и главы 7 ГК РФ о ценных бумагах.

К ценным бумагам в соответствии с положениями ст.143 ГК РФ отнесены вполне конкретные (перечисленные) виды документов, а также документы, которые законами о ценных бумагах или в установленном ими порядке отнесены к числу ценных бумаг. То есть документы причисляются к ценным бумагам либо по признаку своего наименования, либо по признаку процедуры придания документу статуса ценной бумаги.

Вексель отнесен к ценным бумагам по признаку своего наименования. То есть если документ отвечает признакам векселя, которые определены в специальном вексельном законодательстве, то он признается ценной бумагой.

Если документ даже и будет обладать всеми теоретическими признаками ценных бумаг (литеральностью, автономностью, публичной достоверностью обязательства, необходимостью презентации и т.д.), то без надлежащего указания закона о принадлежности его к ценным бумагам по тому или иному признаку считать его ценной бумагой нельзя. В свое время это произошло с так называемыми бездокументарными векселями*.

________________

* Суд высказал мнение о том, что такие документы не отвечают признакам векселя (п.2 Постановления совместного Пленума ВС РФ и ВАС РФ от 04.12.2000 N 33/14), а потому несмотря на все их качества, характерные для ценных бумаг, не могут являться ценными бумагами, поскольку отсутствует соответствующее указание закона.

И наоборот: если даже документ и не удовлетворяет общетеоретическим критериям ценной бумаги, но указанием закона отнесен к ценным бумагам, скажем, по признаку наименования, то вряд ли будет достаточно оснований к тому, чтобы не применять к нему положения законодательства о ценных бумагах*.

Вопрос о распространении в отношении документа положений вексельного законодательства и законодательства о ценных бумагах увязывается лишь с вопросом о том, вексель это или нет. А этот последний вопрос решается по формальному признаку (исходя из того, что написано в самом векселе и на каком носителе это написано), безотносительно к тому, какие именно мотивы и юридические цели лежали в основании появления документа.

То есть при решении вопроса о статусе документа во главу угла ставится не экономический или юридический смысл правоотношений, в силу которых документ появился, и не цели, которые преследовали стороны, выдавая документ, а формальная сторона дела - текст документа и вид носителя (бумажный).

Положения ст.128 ГК РФ о вещах, а также положения других глав ГК РФ и (или) специальных законов, регулирующих сделки с ценными бумагами, и в частности с векселями, применяются к вексельному обороту с учетом особенностей, вытекающих из природы векселя. В отношении векселей применяются общие правила гражданского процессуального законодательства о вызывном производстве, которые носят универсальный характер (ст.149 ГК РФ)**.

________________

* Указанную ситуацию мы сегодня имеем в отношении паев паевых инвестиционных фондов (ПИФов).

** Глава 34 ГПК РФ.

Между тем современная российская система гражданско-правового регулирования, применяемая к отношениям, возникающим при обороте векселей, не всегда позволяет стабилизировать положение участников вексельного оборота. В некоторых сферах этих отношений есть острая необходимость в законодательном регулировании.

Прежде всего хотелось бы обратить внимание на две области правоотношений, нуждающихся, по нашему мнению, в срочном дополнительном регулировании на уровне закона:

- определение признаков платежности (истинности) векселя;

- восстановление прав по утраченному векселю.

Проблемы, обусловленные несовершенством института
публичной достоверности документарных
ценных бумаг

Первый круг проблем (собственно из него и вытекает тема данной работы) обусловлен тем, что экономический рост привел к изменению той среды субъектов, которая исторически выступала "эмитентами" векселей, в то время как основные положения вексельного права в основном формировались в других экономических условиях и в условиях других деловых обычаев, отличных от современных.

А.Ф.Федоров* отмечал, что ранее при переводе денежных сумм купцам приходилось обращаться к помощи третьих лиц, имевших своих уполномоченных представителей в том месте, где требовалось произвести платеж, что и привело к возникновению вексельного оборота.

________________

* Федоров А.Ф. Вексель. Историко-юридическое исследование. Одесса, 1895. Переиздано М.: Банковский деловой центр, 1997. С. 9, 13.

В средние века вексельные сделки находились в ведении итальянских менял. Корпорации (сообщества) менял пользовались привилегиями торгового класса. А.Ф.Федоров особо выделяет общественное доверие к их торговым книгам и выдававшимся ими документам. Из этого видно, что исторически оборот векселя изначально развивался прежде всего благодаря тому, что эмитент векселя (меняла) являлся фигурой, публично известной, ответственной и пользующейся доверием общества, а признаки платежности его векселей были хорошо известны в деловых кругах.

Документы, выдаваемые (подписанные) лицом, которое не было публично известно, не имели хождения и оборота. Круг лиц, между которыми обращался вексель известного лица, был определен тем признаком, что все эти лица так или иначе лично знали фигуру векселедателя, а значит, были осведомлены о том, как выглядят и как должны выглядеть его долговые документы.

В противном случае вместе с приобретением долгового документа неизвестного лица приобретатели принимали на себя и все кредитные риски, если таковое лицо впоследствии не обнаружится или откажется от своей подписи. То есть разумно предположить, что оборот векселя, подкрепленный специфической правовой защитой вексельного кредитора в отношении векселеобязанных лиц (бесспорностью взыскания), был возможен только в среде приобретателей, информированных об эмитентах и об их долговых документах.

Иными словами, оборот векселя мог существовать в том самом безусловном содержании вексельного обязательства только в сложившихся условиях делового обычая.

Позднее, пишет А.Ф.Федоров, с появлением вексельного индоссамента, расширением права на выдачу векселей до лиц общегражданской правоспособности некоммерческого класса появилась потребность в том, чтобы оградить некоторые категории лиц от легкомысленного заключения вексельных обязательств. В связи с этим большинство законодательств запрещало вступать в вексельные обязательства мужчинам в возрасте моложе 25 лет, а женщинам вообще без ограничения возраста. Запрещалось обязываться по векселям также духовенству, школьным учителям, обыкновенным гражданам (в некоторых местностях), крестьянам, поденщикам, лицам, живущим при родителях, студентам*.

Однако этих мер оказалось недостаточно для правовой стабилизации положения участников в условиях, когда вексельные кредиторы могли быть незнакомы ни с векселедателем, ни с его векселями. Это повлекло за собой в вексельном праве появление таких институтов, как солидарная ответственность и регресс, а в гражданском праве - норм, защищающих приобретателя, обнаружившего подлог или подделку векселя**.

________________

* Федоров А. Ф. Указ. соч.

** В современном гражданском праве РФ это положения п.2 ст.147 ГК РФ.

Однако следует исходить из того, что строгое (абсолютно безусловное, не терпящее возражений) взыскание допустимо лишь по такому долговому документу, действительность прав из которого не нуждается в доказывании и не может быть опровергнута иначе, как путем отрицания наличия самого документа. Этот теоретизированный (идеальный) вариант возможен только в случае, когда лицо приобрело известный вексель известного лица, которое оповестило приобретателя не только о факте выдачи векселя, но и о том, каковы признаки подлинности документа.

В настоящее время специальная правовая защита в виде бесспорного взыскания через приказное производство, а также защита в виде презумпции действительности прав, вытекающих из векселя, предоставляется не только тем лицам, которые приобрели известный им вексель известного лица, но и неинформированному приобретателю, который не знал (и не мог знать) ни о фактах выдачи векселя, ни о том, как подлинный вексель должен выглядеть.

Права из векселя предполагаются действительными и существующими как в случаях приобретения векселя с известной подписью, так и в случаях приобретения векселя с неизвестной подписью.

По нашему мнению, это приводит к дестабилизации положения вексельного должника, названного в векселе. Ведь в таком случае лицо, чья подпись была подделана и (или) от имени которого вымышленно был составлен и выдан вексель, принуждено доказывать, что оно не выдавало таких векселей, не подписывало их, а представленный вексель есть не что иное, как плод чьей-то фантазии (возможно, ошибки) или умысла (противоправного или нет).

Если подделка искусная, то у совершенно добросовестного субъекта, который реально не выдавал никаких векселей, могут быть изъяты любые деньги, когда по разным причинам он не сможет "оправдаться" или не станет этого делать. Открываются неограниченные возможности для "юридических" диверсий (своеобразная "атака" подложными векселями против любого субъекта) и т.п.

Представляется, что данный круг вопросов обусловлен следующим. В законодательстве отсутствуют механизмы публичного оповещения неопределенного круга лиц о фактах выдачи векселей (фактах принятия на себя вексельных обязательств) и механизмы оповещения о признаках платежности векселей известных эмитентов. Презумпция действительности прав, вытекающих из векселя, установленная в Гражданском кодексе РФ, носит универсальный характер и распространяется в отношении как информированного, так и неинформированного держателя векселя. Пока этот вопрос не превратился в глобальную проблему для вексельного рынка, необходимо его урегулировать на законодательном уровне.

Полагаем, что решение названной проблемы должно быть основано на тезисе, что презумпцию действительности вексельного обязательства в вексельном споре необходимо увязывать с фактом информированности держателя векселя о том, могли ли признаки истинности векселя быть известны держателю векселя.

Презумпция действительности вексельного обязательства не может (и не должна) возникать без участия самого эмитента (составителя) векселя, как это может получиться при действующем правовом регулировании.

Иными словами, если эмитент публично объявил о себе как о векселедателе и о соответствующих признаках платежности своих векселей, то он должен нести бремя доказывания, опровергая в вексельном споре презумпцию собственноручности и действительности своей подписи на векселях, соответствующих названным признакам. Такое опровержение потребуется для "объявленных" векселей лишь в тех случаях, если векселедатель распространил сведения о том, что он подписал вексель среди неопределенного круга лиц.

Векселедатель должен иметь возможность опровергнуть такую презумпцию, если докажет, что не распространял сведения о фактах выдачи и подписания векселя публично.

Если же эмитент не заявлял о себе и о своих векселях и не объявил о признаках их истинности (платежности), то в отношениях с таким эмитентом подпись вексельного должника не должна предполагаться действительной, если возникает вексельный спор. В таком случае держатель векселя принужден представить доказательства того, что подписант подписал вексель и имел правоспособность к его подписанию. Возможно, законодательно это потребует определения способа оповещения неопределенного круга лиц о фактах подписания векселя.

Такой подход ни в коей мере не умаляет абстрактность вексельного обязательства, поскольку от держателя не требуется доказывать основание выдачи векселя и при доказанной принадлежности подписи действительность векселя не связывается с действительностью сделки, лежавшей в основании выдачи этого документа.

Но это позволит стабилизировать правовое положение лиц, не выдававших векселя. Презумпция действительности прав, вытекающих из векселя, не должна возникать в случаях, когда лицо, от имени которого вексель подписан, ничего на самом деле не подписывало и не выдавало. Система гражданско-правового регулирования вексельного оборота должна надежно защищать участников гражданских отношений от необоснованного взыскания по векселям, которых те не выдавали, сколь бы искусной ни была подделка.

Признаки действительности подписи (и соответственно платежности векселя) складываются не только из полномочий подписанта, но и из факта принадлежности подписи именно тому лицу, которое указано в векселе. Чтобы убить сразу двух зайцев, необходимо вводить правовой механизм, позволяющий публично свидетельствовать принадлежность подписи на векселе и одновременно формально проверять полномочия подписанта. Как возможный вариант может быть использована процедура нотариального удостоверения подписи должника на векселе.

Однако здесь мы не можем ничего изменить в части абстрактности вексельного обязательства. Поэтому, руководствуясь заявленным ранее принципом о том, что презумпция действительности прав из документарной ценной бумаги не может возникать без участия самого должника по ней, можно было бы законодательно закрепить преимущества "нотариально удостоверенных" векселей перед "неудостоверенными".