54. Заявитель потребовал сумму в размере 40000 евро в качестве компенсации морального вреда. Компенсации материального ущерба он не требовал.
55. Власти Российской Федерации утверждали, что требуемая заявителем сумма чрезмерна и необоснованна. Они полагали, что, в любом случае, сумма компенсации не должна превышать сумму, присужденную Европейским Судом в деле "Бурдов против России". В качестве альтернативы они утверждали, что факт установления нарушения сам по себе будет представлять достаточную справедливую компенсацию морального вреда, понесенного заявителем.
56. Европейский Суд отметил, что неисполненное государством обязательство по исполнению судебного решения не оспаривается. Соответственно, заявитель все еще имеет право на получение основной суммы долга в рамках национальных процедур. Европейский Суд отметил, что статья 6 Конвенции должна обеспечивать, чтобы заявитель, насколько это возможно, был поставлен в такое положение, в котором он бы находился, если бы требования статьи 6 Конвенции не были нарушены (см. Постановление Европейского Суда по делу "Пьерсак против Бельгии" (Piersack v. Belgium) от 26 октября 1984 года (справедливая компенсация), Series А, § 85, р.16, § 12, и, mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу "Генчель против Турции" (Gen?el v. Turkey) от 23 октября 2003 года, жалоба N 53431/99, § 27). Европейский Суд пришел к выводу, что в настоящем деле данный принцип также применим, если учитывать факт установления нарушения. Таким образом, Европейский Суд счел, что власти Российской Федерации должны приемлемым им способом обеспечить исполнение судебного решения, вынесенного национальными судами.
57. Более того, Европейский Суд признал, что заявитель испытывал душевные страдания и чувство разочарования в связи с неисполнением властями судебного решения, вынесенного в его пользу. Далее Европейский Суд принял во внимание, что в отличие от ситуации в упоминавшемся выше деле "Бурдов против России" судебное решение в настоящем деле до сих пор не исполнено, и, как представляется, никаких эффективных мер для его исполнения не предпринято. Исходя из принципа справедливости, Европейский Суд присудил заявителю 3000 евро в качестве компенсации морального вреда плюс сумму налогов, которые могут быть начислены на эту сумму.