К числу ключевых глобальных трендов, которые окажут влияние на развитие Свердловской области в долгосрочной перспективе, следует отнести следующие:
1. Становление зеленой экономики в ведущих странах мира. О планах достижения климатической нейтральности заявили страны Евросоюза, Япония, Республика Корея (к 2050 году), Китай (к 2060 году), Соединенные Штаты Америки и другие страны. Это потребует кардинальной перестройки всех сфер хозяйствования: перехода энергетики, промышленности и транспорта от ископаемого топлива к возобновляемым источникам энергии, внедрения экологичных и ресурсосберегающих технологий производства, более широкой вторичной переработки и иное. Трансформация структуры экономики, в свою очередь, изменит спрос на ключевые сырьевые товары. С одной стороны, ожидается снижение потребления нефти, угля и в меньшей степени газа в связи с увеличением доли возобновляемых источников энергии в мировом энергетическом балансе выше 50% к 2035 году. С другой стороны, прогнозируется рост спроса на ключевые металлы энергетического перехода (алюминий, кобальт, медь, никель и литий), используемые при производстве ветряков, солнечных панелей, электромобилей и зарядных станций для них. Благоприятные для предприятий Свердловской области перспективы расширения рынков металлов ограничиваются ожидаемым вводом требований к углеродному следу продукции, производимой как в странах, стремящихся к климатической нейтральности, так и импортируемой в них. Введение трансграничного углеродного налога ожидается в Евросоюзе не позднее 2023 года. В число объектов нового внешнеторгового регулирования Евросоюза войдут важнейшие статьи экспорта Свердловской области в страны Евросоюза - сталь и медь. Чтобы избежать дополнительной финансовой нагрузки при экспорте в Евросоюз (в перспективе - с высокой степенью вероятности и в другие страны, заявившие о стремлении к климатической нейтральности), компаниям необходимо внедрять программы корпоративной углеродной отчетности, отслеживать углеродный след своей продукции, а также внедрять мероприятия по его снижению в случае несоответствия бенчмарку по выбросам.
Развитие зеленой экономики можно отнести к ключевым глобальным трендам, однако воздействие углеродного следа продукции будет усиливаться после ожидаемого пика загрязняющих выбросов в Китае в 2030 году. Соответственно, период до 2030 года следует рассматривать как период подготовки к неизбежным более высоким экологическим стандартам производства и усилению климатического протекционизма.
2. Развитие стран мировой периферии на основе традиционных источников роста. В отличие от стран-лидеров мировой экономики, стремящихся к "озеленению" национальных хозяйств, перед большинством развивающихся стран стоит задача расширения энергетической, транспортной и телекоммуникационной инфраструктуры, фонда жилых и промышленных зданий, транспортного парка, использования потребительской электроники. Развивающиеся страны обладают внушительным потенциалом роста потребления широкой номенклатуры товаров. По данным Всемирного банка, в 2018 году количество абонентов широкополосного интернета в странах с высоким уровнем дохода составило 34 на 100 человек против 10,3 на 100 человек в странах со средним и низким уровнем дохода и всего 0,4 на 100 человек в странах с низким уровнем дохода. Потребление стали в Индии составляет около 50 кг на душу населения против почти 300 кг в Соединенных Штатах Америки и около 500 кг в Китае, Германии и Японии. Потребление меди в расчете на душу населения в Индии не превышает 0,5 кг в годовом измерении при уровне 12 - 15 кг в развитых странах. Сокращение отмеченных разрывов потребует значительных инвестиций и поставок сырьевых и промышленных товаров. При этом снижение негативного антропогенного влияния на окружающую среду не входит в число приоритетов многих развивающихся стран, что позволяет рассматривать их растущие рынки как альтернативу рынкам развитых стран с формирующимися входными барьерами в виде дополнительных экологических требований.
3. Новый сырьевой суперцикл. Несмотря на высокую волатильность цен на сырьевые товары существуют предпосылки начала нового сырьевого суперцикла. Во-первых, в долгосрочной перспективе спрос на сырьевые товары будет расти как в развитых странах за счет "зеленых" отраслей, так и в развивающихся странах за счет развития инфраструктуры и строительства при увеличении численности населения и постепенном повышении уровня жизни. Во-вторых, из-за периода низких цен добывающие компании сократили финансирование геологоразведочных работ и отложили разработку новых месторождений. В совокупности эти факторы обусловят дефицит на мировых рынках. Так, по оценке аналитического агентства "CRU", к 2035 году неудовлетворенный спрос на первичное сырье на мировом рынке меди составит 8 млн. тонн. Более высокие цены позволят реализовать новые проекты и в добывающей отрасли Свердловской области.
4. Деглобализация. Нарушение международных связей в современной мировой экономике выражается в глобальном замедлении торговли, кризисе глобальных институтов управления, участившихся в торговых войнах. Современный кризис мирового экономического порядка вызван несоответствием растущей роли развивающихся стран месту, отводимому им в рамках Бреттон-Вудской системы глобального управления. По мнению многих экспертов, восстановление работоспособности международных институтов требует фундаментальной трансформации современной системы международных отношений, однако подходы к такой кардинальной перестройке остаются неясными. Сохранение текущих дисбалансов продолжит оказывать негативное влияние на развитие мировой экономики (сдерживание инвестиционной активности из-за неопределенности и высоких рисков санкционного давления, регионализация и национализация цепочек создания добавленной стоимости). Причем к негативным эффектам может привести как выработка новой архитектуры международных отношений, так и сохранение статус-кво.
5. Влияние пандемии новой коронавирусной инфекции. Мировая, российская экономика и экономики региональных систем столкнулись сегодня с кризисом новой природы - кризисом с неэкономическими причинами. Отличие этого кризиса от предыдущих состоит в том, что отсутствует структурный (отраслевой дисбаланс) или финансовый кризис. Российская Федерация вошла в этот кризис с достаточно хорошей "подушкой безопасности" и проактивными механизмами развития экономики, реализуемыми в формате национальных проектов. При этом санкции сделали экономику России более стрессоустойчивой. Однако ситуация может рассматриваться как крайне тревожная - наблюдается сочетание "карантинного шока" с замедлением развития целых секторов бизнеса и сокращением "нефтяных доходов". При этом падение мировых цен на нефть оказывает на экономику Российской Федерации менее негативное влияние, чем распространение новой коронавирусной инфекции, которая привела к сжатию целых секторов российской экономики.
Таким образом, можно отметить два ключевых аспекта:
1) падение доходов бизнеса и связанное с этим сокращение бюджетных доходов и рост безработицы;
2) экономический спад.
Структурные риски связаны с отраслями, которые попали в зону глубокого кризиса в период карантинных мероприятий: авиа-, автоперевозки и аэропортовая деятельность; культура, организация досуга и развлечений; физкультурно-оздоровительная деятельность и спорт; сфера туризма; гостиничный бизнес; общественное питание; деятельность организаций дополнительного образования и негосударственных образовательных учреждений; организация конференций и выставок; сфера бытовых услуг. И хотя со временем ситуация в вышеуказанных отраслях начала улучшаться, но восстановление на докризисный уровень пока не завершено. Кроме того, не все предприятия, особенно из числа представителей малого бизнеса, смогли выдержать карантинные ограничения, что связано с необходимостью осуществления постоянных расходов, которые в условиях падения выручки становились прямыми убытками - арендой, платежами по кредитам, выплатами постоянных окладов, налогов.
Отдельно стоит отметить сокращение международного сотрудничества в условиях пандемии новой коронавирусной инфекции, которая оказала негативное воздействие на мировую индустрию. По оценкам экспертов, необходимый уровень вакцинации будет достигнут только через несколько лет, что означает сохранение ограничений на международные перемещения людей в течение этого времени. Риск повторных вспышек инфекции и падение доходов в результате коронакризиса будут сдерживать развитие международной выставочно-ярмарочной деятельности (возможны отмены или снижение масштабов важных для статуса Свердловской области международных выставок, соревнований и иное) и международного туризма (возможно сокращение числа международных рейсов, присутствия международных авиакомпаний и представительств иностранных государств).
В сложившихся условиях постоянного повышения степени неопределенности дальнейшего развития ситуации и роста значимости факторов, которые обычно не оказывали существенного влияния на экономическую обстановку, чрезвычайно сложно формировать прогнозные оценки. Тенденции развития крайне неустойчивы, а их трансформация во многом зависит от того, как быстро удастся победить пандемию новой коронавирусной инфекции, преодолеть ее последствия для экономики и социального сектора.
Тенденции социально-экономического развития, сложившиеся в отдельных регионах и макрорегионах, также не являются устойчивыми: постоянные изменения специфики и динамики протекающих в их пространстве социально-экономических процессов не позволяют уверенно определять реалистичные векторы их дальнейших преобразований. При этом регионы испытывают на себе влияние схожих факторов, получая возможность относительно успешно противостоять неблагоприятным воздействиям только в случае наличия "запаса прочности" их экономических систем благодаря значительным масштабам развития хозяйственного комплекса в прошлые периоды или такой структуре экономики, в которой преобладают наименее подверженные воздействиям текущего кризиса отрасли.