Анализ статистических данных, проведенный ИПРАН, показывает, что общее количество организаций, выполняющих исследования и разработки, в 2014 году не достигало даже уровня 1995 года (3604 против 4059), когда спад научно-исследовательской деятельности уже был очевиден, и значительно отстает от соответствующих показателей советского времени.
Особенно негативным фактом следует считать резкое, более чем в 6 раз, снижение числа проектных и проектно-изыскательских организаций (32 против 207), что свидетельствует о низкой внедряемости получаемых в результате научных исследований достижений, и в свою очередь обусловливает ее.
В 90-е годы, в период радикальных социально-экономических преобразований, фундаментальная наука была подвержена разрушительным тенденциям, однако в целом выстояла, и сегодня в государственных академиях наук имеется все еще достаточно мощный, хотя изрядно постаревший и ослабленный кадровый потенциал науки. Иное положение сложилось в прикладной науке, которая в последние два десятилетия была фактически лишена финансирования и подверглась ряду неадекватных преобразований. В результате целые ее сегменты, в том числе и энергетической направленности, оказались разрушенными.
В настоящее время государство пытается выправить данный дисбаланс: бюджетное финансирование прикладных исследований в 1,2 раза превосходит финансирование фундаментальных, а финансирование разработок - почти в 4 раза (по данным на 2014 год).
В качестве одного из результатов этой политики можно констатировать, что снижение количества организаций и численности персонала, выполняющих исследования и разработки, приостановлено. Так, численность персонала с 2000 по 2010 год уменьшилась на 20% и составила 736000 тысяч человек, оставаясь на этом уровне до 2014 года. Однако показатели численности ученых и инженеров сейчас не достигают и половины соответствующих значений 1991 года.
В абсолютном выражении количество исследователей в России (373 тыс. чел. в эквиваленте полной занятости) почти в 4 раза меньше, чем в США (1426 тыс чел.) и Китае (1423 тыс чел.), и в 2 раза меньше, чем в Японии (710 тыс чел.). А в расчете на 10000 занятых в экономике количество исследователей в России (66 чел.) почти в 2,5 раза меньше, чем в Финляндии (156 чел.), более чем в 1,5 раза меньше по сравнению с Японией (110 чел.), почти в 1,5 раза меньше, чем в США (97 чел.). Кроме того, в США, например, в отличие от России наибольшую долю среди исследователей составляют лица наиболее активной возрастной группы (30-50 лет).
В российскую сферу исследований и разработок до последнего времени практически не поступала молодежь, которая могла бы обеспечить преемственность в развитии научных школ и сохранение научной среды организаций. Наблюдается "вымывание" наиболее активных слоев работников в возрасте от 40 до 50 лет - их доля в 2014 году по сравнению с 2008 годом сократилась по разным оценкам на 22-27%. Это уже сложившиеся специалисты, которые имеют более высокий потенциал продуктивной деятельности, чем исследователи старших или младших возрастных групп.
Слабый приток молодежи (14% за тот же период) - во многом не только российская проблема, но и мировая. Во всем мире падает популярность инженерных и научных специальностей среди молодежи, доля студентов технических университетов снижается. Падение популярности инженерного и научного образования объясняют тем, что инженерная деятельность ассоциируется с тяжелой и скучной работой, которая плохо оплачивается. В результате падает и качество подготовки инженеров. Однако есть и позитивные тенденции - доля исследователей в возрасте от 30 до 40 лет за тот же период увеличилась почти на 48%.
Все еще высоким остается уровень подготовки отечественных исследователей, что подтверждается их востребованностью за рубежом. Российские исследователи занимают одно из первых мест по численности среди приглашенных иностранных специалистов в США, Германии и других страна Европы.
В качестве характеристики результативности российского научного потенциала можно привести показатели цитируемости и патентной деятельности.
Цитируемостъ научных публикаций. Для российских ученых она существенно меньше, чем для ученых стран "Большой семерки", а в последнее десятилетие даже меньше Китая. Доля России в публикациях довольно низка - от почти 7,5% (физика) до менее чем 3% (материаловедение). И если по количеству статей организации Российской академии наук (РАН) не уступают ведущим западноевропейским центрам, то уровень цитируемости, как в абсолютном значении, так и в расчете на одну статью, в организациях РАН существенно отстает.
Патентная деятельность. В последние годы в России растет число как поданных патентных заявок, так и выданных, а также действующих патентов, что свидетельствует об оживлении патентной деятельности. Однако темпы роста количества патентных заявок происходят преимущественно за счет иностранных заявителей, что нельзя признать позитивным фактом. Более трети патентных заявок в России - иностранные, и их доля растет, в результате чего коэффициент зависимости к 2008 году достиг 51%.
Данные эти еще раз свидетельствуют о том, что многие из внедряемых передовых технологий в России - импортируемые. Это нельзя признать положительным фактом, так как он может означать, что внедряемые передовые технологии являются таковыми только для России, для экспортирующих их стран они могут оказаться далеко не самыми современными.