Об утверждении схемы размещения, использования и охраны охотничьих угодий на территории Свердловской области (с изменениями на 17 октября 2024 года)

Рисунок 33. Динамика площади молодняков (1) и численности лося (2) в Свердловской области*

________________
     * Рисунок не приводится. - Примечание изготовителя базы данных.

С другой стороны, оказалось, что распределение лося в пространстве фактически не зависит от доли молодняков в районе, доля объясненной дисперсии по этому признаку составляет всего лишь 9 процентов. Увеличение зимних запасов кормов в молодняках после рубок, скорее всего, действительно способствовало росту численности лося, эта точка зрения и ранее высказывалась многими исследователями. С другой стороны, пространственное распределение лося внутри области не зависит от распределения запасов кормов.

Более того, численность лося никогда не достигала значений, рассчитанных исходя из кормовой емкости угодий. Согласно проведенным расчетам (учитывались только запасы кормов в молодняках и не учитывались запасы кормов под пологом леса) максимальная емкость угодий по кормовому фактору (с учетом ограничений на ущерб лесным культурам) составила 90 тысяч особей.

Максимальная численность лося в области за 50-летний период составила 36 тысяч особей, по данным Управления охотничьего хозяйства Свердловской области (и его последующих преемников). Согласно сведениям, представленным А.А. Данилкиным (1999), максимальная численность лося однажды составила 50 тысяч особей. Иными словами, численность лося в области никогда не достигала значений, при которых кормовой фактор мог бы играть сколько-нибудь существенную ограничительную роль. Расширение лесосеки способствовало росту численности, но не играло ограничивающей роли. Выявленная И.К. Ломановым (1987) связь плотности населения лося с долей площади водотоков для средней полосы Европейской части России отсутствует на Среднем Урале, несмотря на то, что лось на вторую половину зимы мигрирует с западного макросклона Урала на восточный и концентрируется на богатых кормом, в том числе ивняками, пастбищах.

Отсюда следует вывод, что кормовой фактор не является ведущим при объяснении особенностей пространственного распределения лося. Фактор мозаичности угодий, по крайней мере для северной части области, оказывает существенно большее влияние на характер распределения лося в пространстве.

У других 9 видов (из 13 проанализированных) связь с мозаичностью угодий не обнаружена, хотя многих можно отнести к так называемым "опушечным" видам. Вероятно это связано с тем, что мозаичность местообитаний для каждого вида имеет свою пространственную характеристику, определяемую величиной среднего индивидуального участка у особей определенного вида.

Значимость мозаичности угодий как фактора, определяющего состояние популяций животных, была отмечена Д.Н. Сабуровым (1978), который предложил учитывать этот параметр в определении В.А. Кузякина как величину, "зависящую от средней площади контуров и разнообразия типов охотничьих угодий в пределах квадратов, соизмеримых по величине с индивидуальными участками определенных видов охотничьих животных". Соответственно можно полагать, что в масштабе лесорастительных карт и уровня обобщения фактической линии экотона на рисунке величина мозаичности угодий в пределах квадрата, соответствующего 1 кв. км на местности, будет совпадать с "представлениями" о необходимой мозаичности угодий только у копытных млекопитающих. Вполне вероятно, что при более детальной оценке контуров, например, при помощи фотосъемки, другом масштабе карт и использовании рамки меньшей площади, связь с мозаичностью выявится для таких видов, как белка и заяц-беляк, а при использовании рамки большей площади - для лисицы и рыси. В отношении лося также важно отметить, что в слабонарушенных северных угодьях распределение лося прямо зависит также от плотности сельского населения (r = 0,64; p < 0,01) и от лесистости местности (r = 0,54; p < 0,05). Кроме того, появляется сильная отрицательная связь с долей болот (r = - 0,78; p < 0,01). В Восточной Финляндии и в Карелии, расположенных преимущественно в подзонах средней и северной тайги, Ю.П. Курхиненом с соавторами (2006) также выявлена положительная связь с долей лесной и лесопокрытой площади, долей сельскохозяйственных угодий и сильная отрицательная связь с долей болот.

У других видов комбинации связей с факторами имеют иной вид. Так, та же доля молодняков определяет распространение трех видов - горностая ( = 0,46; r = 0,68, p = 0,005; y = -0,021 + 11,18 * x), зайца-беляка ( = 0,26; r = 0,51, p = 0,053; y = 0,39 + 73,98 * x) и рыси ( = 0,34; r = 0,58, p = 0,023; y = -0,017 + 1,095 * x). Это является следствием увеличения на вырубках запасов кормовых объектов этих видов - полевок и молодняков лиственных пород, а для рыси - зайца-беляка. У других видов статистическая связь плотности населения с долей молодняков на севере области отсутствует.

Белка, как на севере области, так и на юге, одинаково реагирует на два фактора - долю лесов (север r = 0,69; p < 0,01; юг r = 0,84; p < 0,01) и долю сельскохозяйственных угодий (север r = - 0,56; p < 0,05; юг r = - 0,75; p < 0,01). Отрицательной связи с молодняками хвойных пород нет.

На севере области, в отличие от южной половины, существует корреляция в паре "рысь - заяц" как в пространстве, так и во времени. В данном случае главное - это то, что зависимость "рысь - заяц" хорошо видна на слабо трансформированном севере, и ее нет на юге области, где степень антропогенных изменений значительно выше.

У части видов на севере Свердловской области обнаружена положительная связь с плотностью сельского населения, которая достаточно низка и колеблется в пределах от 0,26 до 5,04 человек на 1 км2. С этим фактором коррелируют плотности населения горностая (r = 0,55, p < 0,05) зайца-беляка (r = 0,68, p < 0,01), лисицы (r = 0,54, p < 0,05), лося (r = 0,64, p < 0,01), рыси (r = 0,58, p < 0,05). По всей вероятности связь эту можно объяснить известным эффектом "мнимого изобилия". Редкие сельские поселения на севере создают вокруг себя разнообразную мозаичную среду - поля, сенокосы и вырубки, которые в норме сосредоточены вокруг поселения. Мозаичные биотопы привлекают животных и плотность их населения здесь выше, чем в монотонной тайге. Этот эффект действует вероятно до определенного предела плотности сельского населения. При относительно высокой плотности сельского населения, которая свойственна южной половине области, часть связей меняет знак и последние становятся отрицательными.

Южная часть Свердловской области. В южной половине области действие рассматриваемых факторов несколько меняется.

Плотности населения косули (рисунок 34), кабана (рисунок 35) и лисицы (рисунок 36) в основном прямо зависят только от доли сельхозугодий и не зависят от мозаичности лесных угодий. Зависимости плотности населения косули и кабана несколько менее сильные, чем на севере области, особенно у кабана, тем не менее, достаточно сильные, чтобы объяснить значительную часть дисперсии.