1. Коммент. ст. раскрывает понятие "исключительное право", которому в части четвертой ГК придано первостепенное значение. Из п.1 следует, что им охватывается право использовать результат интеллектуальной деятельности и средство индивидуализации по своему усмотрению любым, не противоречащим закону способом, а также право распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации. При этом если право использования входит в состав исключительного права на все результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, то право распоряжения в отношении некоторых объектов правовой охраны может и отсутствовать. В частности, не допускается распоряжение исключительным правом на фирменное наименование и наименование места происхождения товара.
Введение в закон понятия "исключительное право" представляется неудачным решением. Дело даже не в том, что сам термин "исключительное право" является менее понятным для простых участников оборота, чем термин "интеллектуальная собственность". Он не только изначально неточен (в чем постоянно упрекают термин "интеллектуальная собственность"), но еще и вводит в заблуждение, ибо создает иллюзию того, что исключительным правом является лишь некое имущественное право на использование результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации и распоряжение ими. В действительности, как указано в коммент. к ст.1226 ГК, исключительным характером, причем еще в большей степени, обладают личные неимущественные права создателей объектов интеллектуальной собственности. Кроме того, свойство исключительности присуще многим другим субъективным гражданским правам, не имеющим никакого отношения к интеллектуальной собственности (традиционное право собственности, права на жизнь, здоровье и другие личные блага).
Позицию составителей проекта Кодекса еще можно было бы как-то объяснить, если бы понятие "исключительное право" заменяло собой принятое во всем мире понятие "интеллектуальная собственность" и было равнозначно ему по содержанию, т.е. обнимало бы собой всю совокупность личных и имущественных прав на объекты интеллектуальной собственности. В данном случае дискуссия принимала бы сугубо терминологический характер и тем самым себя бы исчерпала. Однако, как видно из коммент. ст., ничего, кроме возможности использовать результат интеллектуальной деятельности и средство индивидуализации по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом, а также распоряжаться им, содержанием данного права не охватывается.
Закономерно возникает вопрос: зачем в таком случае вообще нужна конструкция некого исключительного права, если то, что им обозначается, уже имеет название - право на использование результата интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации и право на распоряжение им.
К сожалению, составители проекта Кодекса ни в ходе его обсуждения, ни в настоящее время не дали вразумительных пояснений, в чем же состоит ценность понятия "исключительное право". Вся их риторика свелась к критике понятия "интеллектуальная собственность" без попытки разобраться в том, что же в действительности охватывается данным понятием в соответствии с современным взглядом на него.
2. В абз.2 и 3 п.1 коммент. ст. несколько раз, но в различной форме, поясняется, в чем состоит суть такой составляющей исключительного права, как право использовать результат интеллектуальной деятельности по своему усмотрению. Какого-то особого и нового смысла за каждой из содержащихся в них фраз не скрывается. В сущности, речь в них идет об одном и том же, а именно о монополии обладателя исключительного права в отношении использования объекта правовой охраны и о запрете, который наложен на всех третьих лиц. Последние могут использовать результат интеллектуальной деятельности только с разрешения правообладателя либо в случаях, когда закон допускает его использование без согласия правообладателя.
3. Пункты 2 и 3 коммент. ст. допускают возможность обладания исключительным правом со стороны нескольких лиц и определяют принципы их взаимодействия.
Различается использование результата интеллектуальной деятельности и распоряжение исключительным правом на него, в отношении которых действуют противоположные правила. Использовать результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации каждый из правообладателей может по своему усмотрению. При этом он не обязан делиться своими доходами ни с кем из других правообладателей. Напротив, распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации можно только совместно.
Однако оба приведенных правила носят, во-первых, диспозитивный характер и могут быть изменены соглашением правообладателей; во-вторых, иной вариант взаимоотношений правообладателей в отношении отдельных результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации может быть предусмотрен самим законом. Например, в соответствии с п.2 ст.1258 ГК произведение науки, литературы или искусства, созданное в соавторстве, используется соавторами совместно, если соглашением между ними не предусмотрено иное. Согласно п.2 ст.1314 ГК распоряжение исключительным правом на совместное исполнение осуществляется руководителем коллектива исполнителей, а при его отсутствии - членами коллектива совместно, если иное не предусмотрено их соглашением.
Если правообладатели используют результат интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации либо распоряжаются ими совместно, то по общему правилу доходы от такого использования и/или распоряжения делятся между ними поровну. Впрочем, это правило также может быть изменено соглашением правообладателей.
Приведенные правила не применяются к фирменному наименованию, совместное обладание которым со стороны нескольких юридических лиц исключено законом.
4. Федеральным законом от 12 марта 2014 года N 35-ФЗ п.3 коммент. ст. дополнен указанием о том, что каждый из правообладателей может самостоятельно, т.е. независимо от других правообладателей, защищать свои права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации. По-видимому, под "своим правом" в данном случае понимается соответствующая доля правообладателя в исключительном праве. Буквальное толкование данной нормы дает основание полагать, что каждый из правообладателей вправе защищать лишь свою долю в исключительном праве на объект интеллектуальной собственности. Такое толкование согласуется с общим принципом диспозитивности, в соответствии с которым обладатель субъективного права сам решает осуществлять ему соответствующее право (в данном случае - право на защиту) или нет. Из этого также следует, что осуществление защиты исключительного права одним из правообладателей не препятствует защите этого же права другими правообладателями, даже если при этом они избирают иные средства защиты.
Иногда, однако, защитить лишь свою долю в исключительном праве невозможно, поскольку эффект от применения соответствующего способа защиты затрагивает интересы всех обладателей исключительного права. В этом случае сообладатели исключительного права должны либо достигнуть консенсуса, либо передать свой спор на разрешение суда.
5. От совместного обладания исключительным правом отличается ситуация, когда одним и тем же результатом интеллектуальной деятельности или средством индивидуализации независимо друг от друга обладают разные лица. Такую ситуацию допускает п.4 коммент. ст., в которой исчерпывающим образом указано, что это возможно лишь в отношении топологий ИМС, секретов производства и наименования места происхождения товара. Вместе с тем следует иметь в виду, что закон не исключает того, что независимо друг от друга два и более лица могут обладать исключительным правом на один и тот же товарный знак (см. п.3 ст.1483 и п.2 ст.1512 ГК). По смыслу закона допускается также возможность обладания несколькими лицами исключительным правом на одни и те же фирменное наименование и коммерческое обозначение, если они никак не пересекаются друг с другом в гражданском обороте.
Вопрос о том, может ли вообще считаться исключительным такое право, которым независимо друг от друга обладают несколько лиц, является дискуссионным. Некоторые ученые отвечают на него отрицательно. Формально они, возможно, и правы, однако в практическом отношении исключать возможность одновременного обладания имущественными правами на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации со стороны нескольких лиц было бы неправильно.
6. Пункт 5 коммент. ст. посвящен ограничениям, которым может подвергаться исключительное право. Наличие подобных ограничений диктуется рядом обстоятельств, но в конечном счете все сводится к необходимости учета не только интересов правообладателей, но и общества в целом.
В своей первоначальной редакции п.5 содержал два общих требования, касающиеся ограничений, которые могли устанавливаться в отношении любых результатов интеллектуальной деятельности: 1) они не должны наносить неоправданный ущерб обычному использованию результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации; 2) они должны ущемлять необоснованным образом законные интересы правообладателей.
Федеральным законом от 4 октября 2010 года N 169-ФЗ взамен общего правила введены три отдельных правила, рассчитанные на права в отношении: а) авторских произведений и объектов смежных прав; б) изобретений и промышленных образцов; в) товарных знаков. Указанные правила, совпадая друг с другом в главном, различаются между собой конкретными формулировками.
При этом если правила, касающиеся произведений, объектов смежных прав, изобретений и полезных моделей совпадают с прежним общим правилом и практически идентичны друг другу (за исключением слов "в отдельных определенных случаях" и "в отдельных случаях"), то применительно к товарным знакам дело указано лишь на то, что ограничения должны учитывать интересы правообладателей и третьих лиц.
Нетрудно догадаться, что данные правила, формулировки которых целиком заимствованы из Соглашения ТРИПС, введены в российское законодательство для того, чтобы, во-первых, снять обвинения в его несоответствии международным нормам, и, во-вторых, ограничиться минимально необходимыми требованиями к содержанию возможных изъятий из сферы исключительного права.
Серьезным недостатком такого подхода является то, что изъятия из сферы исключительного права в отношении иных объектов интеллектуальной собственности (в частности, полезных моделей, топологий интегральных микросхем, селекционных достижений и т.д.), не поставлены в определенные рамки.
Правила, содержащиеся в п.5 коммент. ст., адресованы прежде всего законодателю. Однако они должна учитываться и при практическом применении норм, устанавливающих изъятия из сферы исключительного права.
7. В отличие от ст.1228 ГК, посвященной личным неимущественным правам авторов, коммент. ст. не содержит указания на то, что отказ от исключительного права является ничтожным. Поскольку исключительное право является правом имущественным, правообладатель, как представляется, может от него в любой момент отказаться, если такой отказ не затрагивает интересы других лиц (например, лиц, использующих результат интеллектуальной деятельности на основании лицензионного договора). Отказ от исключительного права является бесповоротным актом и превращает результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации в общественное достояние.